— Ого! Вы посмотрите, кто пришёл!
— Привет, ребят. Не ждали?
— Ещё как ждали! Заждались уже! Чего так долго?
— Простите. Служба, — Коля вымученно улыбнулся.
— Николай Валентинович, от лица Караула Времени я, как председатель этого собрания, торжественно заявляю: Вы охуели!
— Да всё, хорош меня с говном мешать! Я пришёл, и я рад вас всех видеть! Всё-таки целый год не собирались.
Коля обвёл взглядом своих друзей, затем применил своё секретное оружие: обезоруживающую улыбку.
Семён с Егором сдались сразу. Дима ещё с минуту злился, но потом с силой мотнул головой, словно прогоняя злость, и свежим взглядом посмотрел на старого друга.
Караул Времени. Смешное название для компании друзей. Десять лет назад, когда им было по пятнадцать, название казалось крутым и пафосным. А потом просто стало лень придумывать новое. Да и ностальгия покусывала. Всё-таки, не просто так они тогда придумали Караул: он был символом их единства, их дружбы и силы воли. Но не только символы несло в себе название: каждый месяц ребята собирались в означенном месте, сдавали по тысяче рублей и рассказывали о своих успехах. Цель Караула: выявить победителя в споре. Победитель спора – тот, кто женится последним – забирает себе всю копилку. Сегодня Караул Времени собрался в последний раз.
— Ну что же. По традиции, начнём с историй. И, по традиции, начнём с Семёна!
Худощавый белобрысый парень поёжился: его всегда раздражал тот факт, что его история открывает собрание.
— Да чего рассказывать, ребят! Вы же и так всё прекрасно знаете: мы с Олей не разлей вода! Женаты уже семь лет. Детей нету, разумеется. Любим мы друг друга… — Семён сделал паузу, словно хотел что-то ещё добавить, но затем просто тяжело вздохнул, вынул бумажник и сдал двенадцать тысяч.
— Семён-Цицерон! — подколол рассказчика Дима. Сегодня он руководил собранием, вы встречались у него. Диму ты скрыто ненавидел. Он не раз переходил тебе дорогу в молодости, а затем долгое время был твоим начальником. И хотя он называл тебя своим другом, относился он к тебе скорее как к тренажёру своего плоского чувства юмора. Но Дима был другом Семёна и Егора, поэтому тебе приходилось оставлять свои чувства при себе.
— Мда. Раз уж Семён сегодня настолько многословен, мне не остаётся ничего, кроме как передать слово Егору! — голос Димы звучал пафосно, и от этого всем было немного смешно.
— Благодарю покорнейше, Председатель! — ехидно ухмыльнулся Егор.
Егора ты знал с самого детства. Твоя мама рассказывала, что лежала в роддоме в одной палате с мамой Егора. Правда это или нет – тебе было всё равно. Вы с Егором были лучшими друзьями ещё с детского сада. Уже тогда он был добрым и открытым мальчиком, всегда готовым дать сдачи злобным малолетним пиздюкам, пытавшимся его обидеть. Или тебя. Егор ценил твою дружбу и стоял за тебя горой. Ты платил ему безграничной преданностью.
— Эмм. Ну, тут, короче, такая ситуация. Хотя чего это я кривляюсь, вы же всё первей меня узнали! Моя Юлька оказалась той ещё блядью, крутила шашни за моей спиной. Так что я формально наш спор просрал, но по факту с этой лярвой разошёлся ещё три года назад.
— Ты нам уже третий год подряд эту историю рассказываешь! — прервал его Дима, — давай свежие новости!
— Да какие тут свежие новости? Ты что, издеваешься надо мной, что ли?! — Егор моментально пришёл в ярость, вскочил и сжал кулаки, готовясь начистить рожу Председателю.
— Ладно-ладно, не кипятись! Всякое бывает! Я тебе про Юльку сразу говорил, что она блядь, но ты же меня не слушал! «Люблю», говорил! «Она моё Солнце», говорил! А теперь готов мне морду из-за неё набить! И где справедливость?
— Справедливости нету, — задумчиво заключил ты.
— Ну да, верно, — Егор мгновенно остыл, сел и разжал кулаки. — В общем, парни, у меня перемен нету. Любил я свою Юльку, и ни на кого больше смотреть теперь не могу!
Егор встал и положил двенадцать мятых бумажек в копилку. Его немного трясло. Он снова переживал разрыв с Юлей, будто это было вчера, а не три года назад. Ты сжал его плечо и заглянул в глаза добрым взглядом, словно пытаясь сказать ему: «Не парься, друг! Я с тобой, а значит, всё только начинается! Можешь на меня рассчитывать, всегда!» Егор улыбнулся в ответ. Его дрожь прошла.
— Колюня, хватит с Егоркой миловаться, пришла твоя очередь!
— Нет. Дим, ты же всё понимаешь. Хоть ты и председательствуешь сегодня, но все равно сейчас пришел черёд твоего рассказа.
Дима тяжело вздохнул. Он хотел спорить, но понимал, что ты прав. Оглядев Караул Времени, он начал свой рассказ:
— Что же, друзья. Вы наконец-то дождались: Дима влюбился! Как последний болван, между прочим.
Ещё раз оглядев собравшихся друзей острым взглядом, он продолжил:
— Зовут Наташей. Светлые волосы до плеч, роскошная фигура, очаровательная улыбка. Вы бы все обзавидовались, если бы хоть раз её увидели! Но внешность — это ещё не все её достоинства. В свои двадцать пять моя Наташа — кандидат технических наук! Вы даже представить себе такое не можете: двадцатипятилетняя блондинка — кандидат технических наук! Да она умнее нас четверых вместе взятых! Я с ней познакомился в командировке, мы тогда как раз новую презентацию демонстрировали, — ты кивнул, подтверждая слова начальника, — так вот, она там была главным техническим консультантом. Подходит ко мне после презентации, такая красивая, и давай меня на профпригодность проверять. Ну я-то парень не совсем глупый, на вопросы отвечаю, а сам в глаза ей заглядываю. Глазищи! Два синих колодца. Вот тогда-то я и пропал! А дальше всё закрутилось ураганом: первую ночь мы с ней провели у барной стойки, не замолкая ни на минуту, вторую, разумеется, у меня в номере. Через неделю я уже знакомился с её родителями! Да вы наверное и сами всё представляете! У нас один Колюня остался нецелованный, настоящей любви не встречавший!
Парни как-то по-отечески на тебя посмотрели и осторожно закивали — Дима говорил правду.
— В общем, ребят, влюбился я в неё по уши. Сделал Наташке предложение. Она согласилась, ещё бы! Мы же прекрасная пара! Свадебку через пару месяцев запланировали. Вы, ребят, приходите, если хотите. Буду рад вас видеть… — последние слова прозвучали совсем неискренне. Дима громко втянул ноздрями воздух, затем медленно выдохнул. — А впрочем, я же знаю, что вы не придёте… Что ж, дело ваше. Я понимаю, что десять лет назад всё было по-другому, а сейчас у нас не осталось ничего общего кроме этой дурацкой традиции…
Дима ещё раз вздохнул, затем достал бумажник и сделал свой взнос. Вместе с купюрами с него будто сошёл груз ответственности: он сел, снял очки, закрыл глаза и погрузился в свои мысли. Теперь Дима улыбался. Ему было наплевать на всё вокруг и на последнюю историю в частности.
— Ну что же, друзья. Настало время последней истории, — ты встал, прочистил горло и начал свой рассказ. Егор с Семёном смотрели на тебя, готовясь жадно ловить каждое твоё слово.
— Меня повысили! Я теперь как Дима, руковожу отделом! Зарплату подняли, буду теперь на новую квартиру копить. А может, машину наконец куплю, не знаю. Подчинённые — редкостные болваны! Как будто наш кадровик их в «лесной школе» набирает! Зато исполнительные: правильно поставленную задачу решают быстро.
— Коля, мы здесь не про работу послушать собрались! — перебил тебя Егор.
— Да я вот подумал, может Диме будет интересно…
— Нет. Совершенно неинтересно, — отрезал Дима, не выходя из нирваны.
— Ну хорошо. Девушки, значит, — ты ещё раз прочистил горло. — Да как-то не очень у меня на личном фронте. Все вы помните, как мне было хорошо с Машей, и как мне потом было плохо, когда она меня бросила. С тех пор уже пять лет никаких серьёзных отношений у меня не было. Один-два месяца максимум, и никакой любовью там не пахло. Да и не искал я её, любовь эту. Мне как-то больше одному нравится. Отвечать только за себя, свою жизнь. Ну, вы меня понимаете…
Теперь даже Дима очнулся и уставился на тебя. Три пары глаз с холодной яростью смотрели на тебя. Ты сильно перегнул палку, и тебе стало жутко стыдно за последнюю фразу.
— П-простите, ребят! Я не это имел в виду, правда! Я просто хотел сказать, что я живу без девушки и мне комфортно!
— Коля, скажу тебе честно, я бы убил тебя за такие слова, если б мог, — процедил сквозь зубы Дима.
— Извини, Дим! Мне стыдно, правда!
— Да ну тебя к чёрту, идиот! — Дима злобно хмыкнул, но извинения принял, — давай уже заканчивай!
— Хорошо! Я к чему всё это веду. У меня же нет родных. Нет любимой девушки. Нет друзей, кроме вас. А теперь, когда я выиграл спор и наш Караул Времени должен распасться, я прошу вас: друзья, давайте и дальше будем собираться вчетвером каждый месяц! Можно говорить не только о девушках, у нас же ещё куча разнообразных тем для разговора! Мы…
— Нет больше никаких «мы», Коля. Посмотри на нас, а теперь на себя. Замечаешь различия?
— Да, но…
Егор не дал тебе договорить. Он просто встал, подошёл и крепко тебя обнял. Затем положил ладони тебе на плечи и посмотрел прямо в глаза.
— Коля, теперь всё в твоих руках. Если хочешь собираться каждый месяц — приходи, будем собираться. Хоть каждый день приходи, мы всегда будем тебе рады, это правда. Но на твоём месте я бы приходил раз в год. И приходил бы не один, а то так и свихнуться недолго. Ты меня понял?
— Да…
— Надеюсь, что ты не врёшь. А теперь забирай копилку и проваливай.
Коля обвёл взглядом своих друзей и… заплакал. Затем, спустя минуту, собрался, сжал зубы, вытер слёзы, выпрямился и произнес: «Спасибо вам, ребята, за всё! Я никогда не забуду эти десять лет и наш Караул Времени!» Затем он подошёл к каждому, пожал руку и крепко обнял.
— Удачи! Радуйся жизни! — произнёс Егор и начал быстро растворяться в воздухе. Через полминуты Коля остался один на один с Димой, который улыбался ему с гранитного памятника. У Димы был порок сердца, не давший ему дожить до свадьбы какой-то месяц. На соседнем ряду лежали Семён со своей Олей, погибшие в аварии шесть лет назад. Тут же недалеко лежал Егор. Лучшего друга заколол ножом в драке Юлькин хахаль три года назад.
С кладбища возвращался серый человек. Жутко уставший, но живой. Проливной дождь, превративший тёплый летний вечер в осеннюю ночь, моментально смывал его следы. В руках человек нёс пустую копилку. Караул Времени не спешил принимать его в свои ряды.
